Название: Просто такая жизнь
Автор: Кактус
Бета: ArTaKa aka Shim
Жанр: драма, ангст, романтика
Рейтинг: общий
Тип: гет
Персонажи: Ино, Итачи, Сакура
Пары: Итачи/Ино
Предупреждения: AU, возможен  OOC, смерть персонажа
Размещение: строго-престрого запрещено
Дисклаймер: Кашимото-сама
От автора: увидели ошибки – тапки в бету
От беты: Хэй, у беты зрение -2, так что не надо кидаться.
От беты2: бета самоубился после третьего абзаца, но автор настырный, воскресил его и заставил дальше проверять.

Яростное молчание давит на виски, словно огромным молотком бьет по перепонкам, разрывая их на части. Будто слова потеряли цену или смысл, и произносить их сейчас – вверх глупости.
-Ино, ты уверена, что хочешь это сделать?
Сакура закусила губу и испытующе посмотрела на подругу.
-Прекрати ныть, Лобастая, - Яманако махнула рукой и засмеялась, - просто мне это важно, да и за границей я смогу еще и карьеру модели сделать. Ты за меня не рада? – Ино специально надула губки и отвернулась.
-Только не забывай меня, ладно?
Грусть в ее голосе смешалась с надеждой, а по щеке скатилась слезинка, которую хозяйка тут же стряхнула и поспешила улыбнуться подруге.
-Ага, забудешь тебя. – Буркнула Яманако.
***
Шесть лет спустя.
Проворный лучик прорвался сквозь серые облака и плотную завесу смога Города Ангелов, заглянул в одно из окон высокой многоэтажки, заметил спящую красавицу, пробежал по ее волосам, вдохнул аромат, скользнул мимолетной улыбкой по тонким губам и, задержавшись на кончиках пушистых ресниц, заставил ее зажмуриться и наконец-то открыть глаза.
-Рано еще. Поспи. – Прозвучал над ухом самый любимый на свете голос. Глухие удары его сердца заставляли ее жмуриться от удовольствия и прижиматься к нему сильнее. Он бережно перебирал ее локоны, цвета полуденного солнца.
-Утро доброе. – Она уткнулась ему в шею, а ее теплое дыхание щекотало нежную кожу. Он рисовал непонятные узоры на ее спине пальцами, пытаясь запомнить ее такой: без излишней жеманности, макияжа и привычной маски, которую она каждый день натягивала на лицо.
-Мне на работу.
Женщина что-то фыркнула в ответ и, натянув махровых халат, поплелась на кухню, чтобы приготовить утренний крепкий кофе без сахара, без которого при таком темпе жизни просто невозможно проснуться. Она провела рукой по волосам и грустно вздохнула: они торчали в разные стороны, будто она спала не на кровати, а в стиральной машине.
Яманако посмотрела на часы и недовольно что-то пробурчала: было только шесть утра, а Итачи уже спешит на работу, будто пытается что-то забыть, что-то стереть из памяти.
-Нет, ну ты представляешь себе, эта стерва купила точно такое же платье, что и у меня! Я просто в бешенстве! – Она рассказывала последние сплетни, впрочем, как и всегда, а он слушал милую стрекотню, отпивая горячий дымящийся черный и ужасно горький кофе.
Быстро позавтракав, мужчина чмокнул ее в носик и ушел, оставив красавицу в одиночестве.
Расправившись с домашней работой в рекордно короткие сроки, Ино привела себя в порядок и поехала в редакцию журнала «Гламур», в котором работала одним из корреспондентов.
День на удивление выдался тихим и спокойным: ни пробок, ни будничной суматохи, ни визга и истерики главного редактора о том, что времени нет, а материал еще сырой, даже погода успокаивала, не раздражала ни ветром, ни снегом.
Получив очередное задание посетить недавно открывшийся магазин модной одежды, Ино направилась по нужному адресу. Включенное радио то и дело твердило о приближении Святочного Сочельника, предлагая различные варианты скидок и кредитов от многочисленных торговых центров.
Она выключила назойливую стрекоталку и зажмурилась, чтобы унять все нарастающую, просто разрывающую на части головную боль.
Глухое рычание мотора неимоверно больно било по мозгам, тревожа нервы, буквально раздирая их на куски. Картинка перед глазами начала размываться и растекаться, словно запотевшее стекло.
Она сбавила скорость, чтобы ненароком не врезаться во что-нибудь или не съехать с дороги. Спокойная мелодия мобильного буквально вернула ее в жизнь и сознание. Ино глубоко вздохнула, пропуская в легкие спертый запах салона, пропитанный ароматом новой кожи, и попыталась отогнать неприятное чувство, мерзко лижущее сердце.
-Слушаю. – Протянула она, пытаясь одновременно водить машину, следить за дорогой и взглядом искать нужную улицу.
-Ино, ты где?
Яманако мгновенно расслабилась, боль отступила, оставив лишь неприятный осадок. И вот уже пять лет она улыбается, как только слышит его низкий баритон, а сердце начинает биться часто-часто, и будто не жена она ему совсем, а лишь глупая влюбленная девчонка. И эта забота, прикрытая будничной серостью, дает ей надежду на то, что все может быть хорошо.
-Я? Я на задании ранга «А» - посетить один магазинчик, написать пару строчек. А что?
-Ничего особенного. Будь осторожна на дороге: сегодня скользко.
И короткие гудки. Ино покачала головой и отключила телефон. Остановив машину около нужного магазина, женщина взяла сумочку с пассажирского сидения и вышла из автомобиля.
Бросив усталый взгляд на здание, она мысленно отметила отсутствие оригинальности в оформлении. Яманако зашла внутрь и огляделась: действительно все как всегда, будто одни и те же люди занимаются дизайном, и что же ей, спрашивается, нужно написать такого, чтобы привлечь богатую клиентуру?
Ино быстро зашагала по направлению к главному залу, где ее приветливо встретили продавцы-консультанты, сразу же предлагая примерить что-нибудь из новой коллекции знаменитых дизайнеров, но она мило улыбнулась, давая понять, что сегодня у нее нет настроения.
Яманако прошла дальше, на второй этаж, чтобы не заорать на них от нарастающего раздражения к этим фальшивым слащавым улыбкам и ужимкам, будто она не видит их сущность. Ино замерла напротив детского отдела. На скулах заиграли желваки, а кулаки автоматически сжались, будто встретилась она лицом с врагом. И снова мир начал разрываться на куски, сливаясь с агонией чувств. Она схватилась за голову и качнулась, будто потеряла равновесие.
«Держись, все хорошо. Все будет хорошо».
-Ино? Ино! Бог мой!
До боли знакомый голос раздался позади нее, и Яманако, побледнев, просто оцепенела от удивления и страха. Воспоминая огромной волной нахлынули на нее, унося за собой в далекое прошлое, где было место сказкам и мечтам.
-Сакура…- Выдохнула Яманако, и зажмурилась, чтобы не выдать волнения. – Сакура! – Она повернулась и приветливо улыбнулась, но розововолосая, не сдержавшись, бросилась ей на шею, начала  прыгать и верещать от счастья.
Яманако удачно ей подыграла, и Харуно поверила в «искренний» восторг подруги.
На самом деле все было сложнее. Ни одного звонка за все шесть лет. Ни одного письма. Будто пропала, испарилась. Все общение сводилось к простым открыткам на день рождение и Рождество без обратного адреса, чтобы не смогли найти.
Сакура долго вглядывалась в такое знакомое и такое родное лицо подруги, улавливая малейшие изменения, пытаясь впечатать этот образ в своем сердце, чтобы никогда не забыть. Ино меланхолично гоняла шоколадно-сливочную пенку по поверхности каппучино, изредка поглядывая в окно маленького кафе, находящегося на самом первом этаже торгового дома.
-Ты так сильно изменилась. – Не сдержалась Сакура. И действительно, от прежней Яманако остались только светлые волосы, цвета топленого золота, а остальная красота попросту выцвела и поблекла. Под глазами легли ровные темные круги, глаза потускнели, потеряли живой блеск и пляс чертей.
-Работаю без устали, знаешь, это…утомляет. – Она слабо улыбнулась. – А ты так похорошела, просто не узнать! Женихи проходу не дают? – Она хитро прищурилась, как в былые времена.
-Да ну тебя, - Сакура рассмеялась и слегка покраснела, - вечно ты с женихами! Кстати, как там твоя личная жизнь? – Харуно подмигнула Ино, стараясь изо всех сил вернуть прежнюю беспечность в их отношениях и заново завоевать доверие Яманако.
-Я уже четыре года как замужем. – Блондинка указала на поблескивающее тоненькое колечко из белого золота, украшенное маленькими бриллиантами.
Некая обида и ревность больно кольнули Сакуру в сердце, но виду особого девушка не подала, чтобы не расстраивать и так уже уставшую подругу, а лишь восхищенно посмотрела на истинное произведение искусства ювелира.
-Класс. Просто…нет слов! – Наконец выдавила из себя Сакура.
-Давай поедем ко мне, а то здесь неудобно как-то. – Яманако зажала виски руками, чтобы не завыть, как раненная волчица от раздирающей на куски боли. Харуно обеспокоенно покосилась, но говорить ничего не стала, чтобы избавить подругу от излишних объяснений и, скорее всего, лишней лжи.
***
-Я же говорила, что дома лучше.
Ино достала из холодильника шампанское и фрукты, положила их на барную стойку, отделяющую гостиную от кухни, и начала свои расспросы о жизни в родном городке, о друзьях, обо всем. Слушала она невнимательно, но изо всех сил старалась не обижать Сакуру, поэтому поддакивала ей, переспрашивала, улыбалась, но все ее мысли были далеко, где-то в другом измерении.
Харуно болтала, рассказывала, шутила, хихикала, смеялась, стараясь и Ино отвлечь от тревожных мыслей, но получалось у нее это плохо.
Звонок в дверь заставил Сакуру замолчать. Глаза у Яманако засияли, а щеки порозовели. Она мгновенно вскочила с места и бросилась открывать.
Вот уже пять лет она видит его лицо, но не перестает радоваться его возвращению, краснеть в его присутствии, таять от каждого его прикосновения. Блондинка уткнулась ему в грудь и жадно вдохнула его родной, еле уловимый аромат цветущей яблони.
Учиха прижал ее к себе, зарывшись носом в шелковистые волосы.
-У нас гости? – Прошептал он, боясь выпустить ее из кольца своих рук.
-Моя подруга детства. Она тебе понравится. – Ино забрала его пальто и ушла в другую комнату.
Учиха прошел в гостиную и застал у барной стойки девушку, ровесницу Ино, с необыкновенными розовыми волосами. Она поспешно вскочила с места и поприветствовала мужа подруги.
Его тяжелый взгляд оставлял неприятный на душе осадок, он будто сканировал тебя, видел насквозь, в то время как ты мог только глупо улыбаться. Мужчина буквально рухнул на мягкий белый диван и закрыл глаза, пытаясь расслабиться после тяжелого рабочего дня.
Яманако тепло улыбнулась, глядя на него, и прошла к Сакуре, чтобы продолжить разговор.
Харуно огляделась и, к своему удивлению, обнаружила огромное количество фотографий маленького мальчика с черными волосами и ониксовыми глазами на руках у счастливой Ино. В больших рамках был все тот же ребенок, но с Итачи.
-Ино, это ваш малыш? Господи, какой он красивый! А где он? У бабушки? Или в садике?
Сакура с восхищением смотрела на очень красивого ребенка на руках у улыбающихся родителей.
Ино и Итачи переглянулись. По бледному лицу Учихи пробежали судороги, он презрительно и очень опасно прищурился. Ино закрыла глаза и прикусила губу. Сердце пропустило томный, болезненный удар. Будто кто-то вонзил нож в грудь, не давая вздохнуть. Словно из легких выкачали весь кислород, оставляя медленно умирать.
-Да, это наш сын. Он умер два года назад. – Глухо отозвалась Яманако. – Не будем об этом.
И слабо улыбнулась, будто отгоняя непрошенную грусть. Сакура остолбенела и дрожащими руками положила рамку с фотографией на место, чтобы не оскорблять чувств подруги своим поведением. Харуно потупилась, словно потеряла дар речи.
Повисло очень тяжелое, даже опасное молчание, беспощадно давящее на виски.
-Я пойду, а то меня ждут. – После некоторой паузы прошептала Сакура, глядя на бледную Ино.
-Останься, поздно уже, мы же давно не виделись, - Яманако встала с места и подошла к Сакуре.
-Нет, меня действительно ждут. Я…созвонимся еще, ладно? – Сакура улыбнулась и обняла Ино.
Когда дверь за Харуно закрылась, Яманако устало закрыла глаза и отогнала наваждение, чтобы привести расшатанные нервы в порядок, потому что в противном случае порция кошмаров на всю ночь ей обеспечены.
Быстрыми шагами она направилась к спальне, чтобы забыться.
-Не ходи туда. – Раздался спокойный голос мужа за спиной, словно предупреждая, но не приказывая.
-Я иду спать.
-Не ходи туда. – Он пропустил очередную ложь  мимо ушей, прекрасно понимая, куда направляется Ино.
Яманако повернулась к нему и улыбнулась.
-Я же сказала, что иду спать. – Прохрипела она в ответ.
-Не обманывай меня. Ты идешь в детскую. – Его голос не дрожал, его руки не тряслись, он не выдавал себя, он просто…свыкся, не питал ложных иллюзий.
-Давай без этого, ладно?! – В ее голубых глазах мелькнула острая смесь ярости и печали. Ее стальной, почти непроницаемый взгляд впился в любимое лицо в поисках поддержки и защиты, но наткнулся на решимость остановить ее. – Только не смей мне запрещать навещать своего же ребенка!
Она сорвалась на крик, а потом и вовсе начала хрипеть, сжала кулаки настолько, что на нежной ладони остались следы-полумесяцы, из которых потекла тоненькая струйка алой крови. Он лишь покачал головой: ждал, когда истерия ее отпустит. Но нет, круто развернувшись на каблуках, она убежала прочь.
Деревянная дверь бесшумно распахнулась, и в маленькую темную комнату вошла женщина, прикрывая рот ладонью. Ее рука нащупала на стене выключатель и надавила на него. Мягкий свет разогнал привычную тьму, и Ино прошла дальше, касаясь пальцами таких родных предметов, мягких игрушек, кроватки и одежды. Ее малыш. Он здесь спал. Эта комната впитала его запах, его смех, а эта небольшое зеркальце отражало его улыбающееся личико. Она не заходила сюда вот уже полгода, боясь своей слабости перед прошлым. И кроватка его такая маленькая, словно игрушечная, и одежда его будто  для куклы, а не для живого человечка.
И снова мир разлетается на куски, разрывая голову на части. Пространство сужается и давит на мозг, грозясь растерзать измученное тело. Она стиснула виски и резко покачнулась, теряя ориентир. И первая мысль: «Таблетки»,  - растворилась в ее крике. Ватные ноги подкосились, и она рухнула на пол. Изо рта полилась белая горячая пена, а глаза полностью закатились, тело свело судорогой…
***
Злой ветер нещадно срывал с деревьев последние листья, кружа их в воздухе в ритме бешеного джайва, а потом и вовсе бросая их на грешную землю и засыпая сверху непрошенным первым снегом. Серые тучи непроницаемой броней заслонили собой небесное полотно и холодные лучи осеннего солнца. 
Мягкие снежинки, изредка подхватываемые ветром, падали и падали, укрывая планету белоснежным, девственно-прекрасным одеялом.
И жизнь в этом городе не прекращает бурлить и кипеть, но не здесь. Тихо и пусто, как всегда, лишь завывание ветра нарушает эту идиллию, придавая хоть каплю жизни в этом кладбище.
У надгробия одной из могил стоял высокий мужчина, пристально вглядываясь в высеченное родное имя. В руке он держал небольшую папку – ее приговор, история ее болезни.
Все на самом деле до ужаса просто. Тривиально. Примитивно. Это была  глиобластома. Астроцитома IV степени. А проще: злокачественная опухоль. Ни одна из трех операций не помогла, оставалось только травить организм сильнейшими антибиотиками только для того, чтобы притупить боль.
Горечь захлестнула ее в день смерти ребенка от малокровия, жуткая депрессия сделали свое дело, и в течение двух лет они боролись за ее жизнь. Но и этот бой проиграли. Они оба.
Через несколько минут к мужчине подошла девушка в голубеньком пальтишко и, ежась от холода, встала рядом с ним.
-Вы не виноваты. – Тихо прошептала Харуно, сжимая свои кулачки, чтобы не зарыдать, как глупый ребенок.
Мужчина повернул голову в ее сторону. Она невольно вздрогнула от его тяжелого, металлического сканирующего взгляда. Ответа, как она и ожидала, не последовало.
-Это просто такая жизнь, - прошептали ее губы, когда мужчина ушел.
А она все смотрела на гранитную плиту, на которой было высечено имя близкого ей человека, и могла ли она подумать, что все так обернется? Что некогда жизнерадостный, дерзкий, яркий человек затухнет, оставит этот мир? Это несправедливо. Просто она любила жизнь.

Отредактировано ArTaKa aka Shim (2010-01-09 17:05:58)