Название: Грустная Сказка
Автор: Кактус
Бета: не-а, нет ее.
Жанр: драма, ангст, дарк
Рейтинг: PG16
Тип: гет
Персонажи: Ино, Саске
Предупреждение: AU OOC, смерть
Дисклаймер: Кишимото-сама
От автора: ...я была пьяная...и на берегу озера. Было 6 утра. Мне было грустно!

Сердце мое не плачь,
Голос мой не кричи,
Лучше тебе не знать,
Как пустота звучит.
Варвара

Вечер – самое жуткое время суток для одиночек. По привычке начинаешь невольно жалеть себя и проклинать Судьбу.
За окном медленно умирало солнце, а брызги его крови орошали безмятежное лазурное небо, окрашивая в алый цвет. Поистине страшное зрелище, а не прекрасное, хотя, все зависит от того, под каким углом смотреть на это событие.
Ближайший час свободен, и я настроилась на полное расслабление. Умирающие лучи ворвались в окно и прошли сквозь высокий хрустальный бокал с красным вином. Кровавые блики упали на белоснежный ковер. Я усмехнулась: все в крови. И чистое небо, и чистый ковер. На стенке вырисовалась чья-то косая растянутая тень, явно, мужская.
- Привет, Светлый.
- Привет, Темная. – я поморщилась: не люблю, когда меня называют Темной. Все-таки я больше Нейтральная.
- Слышал, у тебя выдалась свободная минутка, я и пришел поболтать с тобой.
- Как мило…
- Как дела? – совсем беззаботно спросил Ангел.
- Хочешь сказку? Очень грустную.
- Хм, давай. – Он вальяжно закинул ногу на ногу и уставился в потолок. Последний живой еще лучик скользнул по его безупречному лицу, заглянул в голубе глаза, погладил по белокурым волосам и умер до следующего утра.
- Это самая печальная сказка из всех, что я знаю, хотя прожила уже довольно долгое время.
- Не тяни, давай быстрее.
- Ночь неожиданно накрыла огромный мегаполис, затопив небоскребы во мраке.

2 глава.
Ночь неожиданно накрыла огромный мегаполис, затопив небоскребы во мраке. Небо было затянуто рваными клочьями призрачных облаков, из-за которых иногда выглядывало бледное печальное лицо луны. Фонари горели так неестественно ярко, что даже солнечный свет показался блеклым по сравнению с ними.
Умерла природа, но не город, потому что самое интересное еще впереди.
В окне мелькает свет от фар автомобилей, неоновых огней и фонарей, но тебе все равно, ты даже не смотришь туда.
Сидя в своем лимузине, ты искренне радуешься, что передние сиденья закрыты окошком, и водитель тебя не видит.
Перед тобой твой злейший враг – твое отражение в зеркале. На тебя смотрит молодая девушка с золотистыми волосами, уложенными в обыкновенный высокий хвост. Длинная челка прикрывает пол-лица. Как символично.
Голубые глаза смотрят уверенно и гордо, но там, на самом дне, застыл лед - вечный холод одиночества.
Ты выбросила это проклятое зеркало в окно, потому что ненавидела свое отражение, свои идеальные черты лица, сводящие с ума толпы мужчин, но больше всего ты ненавидела свои глаза, которые никак не хотели прятать эту грусть от тебя самой, ведь другие уже давно ничего не видели. Ты презирала свой слишком чистый голос, который мигом покорял любого. Ты вообще ненавидела весь свет за этот холод.
Презираешь эти чертовы алые розы, которые тысячами лежат у твоих ног, и ты поэтому боишься сделать шаг, чтобы не пораниться об обнаженные шипы, вот и стоишь на месте и смотришь в спину уходящим вперед «друзьям», а на лице застыла добродушная, абсолютно искренняя улыбка, на которую все покупаются.
Ты хлопаешь своими огромными голубыми глазками, а так хочется расцарапать лицо собеседнику, не сводящему глаз с твоих идеальных и соблазнительных форм. Кукла. Тряпичная кукла. Глупая барби? Отнюдь не глупая, это просто игра. И ты гениальна в этой роли, вот только не скажет режиссер: «Стоп! Снято!», не потухнет свет, и не закроется занавес, до поры до времени, а пока ты будешь распинываться перед совершенно равнодушной и чужой публикой.
Ты снова усмехнулась, хотя поклялась себе, что прекратишь это делать.
Машина остановилась. Приехали. Ты в последний раз вдыхаешь приторный и спертый воздух, в котором витает запах новой кожи салона. Улыбка уже автоматически растягивает твои тонкие губы.
Шофер открывает дверь и учтиво подает руку. Ты совсем невесомо упираешься об нее и изящно выплываешь из салона лимузина.
Белая ножка в черных туфельках на высоком каблуке плавно опускается на алую ковровую дорожку, тянувшуюся до самого входа в огромное здание.
Черное шелковое платье, идеально обхватывающее тонкую талию, струится до самого пола. Из-под высоких разрезов по бокам видны стройные ноги. Глубокое декольте не скрывает белоснежной, почти прозрачной кожи груди. Ты видишь хищные оскалы на лицах мужчин и их похотливые взгляды, раздевающие тебя. Омерзение. Тебя тошнит, так и хочется плюнуть в них и истерично засмеяться, но ты мило улыбаешься, чем вызываешь еще большее желание с их стороны и омерзение к себе самой.
Десятки фотографов набросились на тебя, и если бы не верзилы-охранники, тебя бы разорвали на куски.
Первая вспышка.
Первая мысль: «Что я здесь делаю?»
Вторая вспышка.
Вторая мысль: « Как я докатилась до этого?»
Третья вспышка.
Третья мысль: «Ну, вот и вход».
Огромный зал, забитый доверху. Даже яблоку негде упасть. У каждого второго в руках по большому букету алых роз. Ты знаешь, что они для тебя, так и хочется заорать, что ты их ненавидишь, но лишь улыбаешься и машешь им рукой.
Замечаешь в зале лица своих «друзей» и посылаешь им воздушные поцелуи. Они сияют и радуются, а в руках – букеты алых роз.
Ирония судьбы.
Этот гул, словно не люди, а рой пчел. Тебе противно, но ты улыбаешься. С садистским удовольствием замечаешь, что у той – горбатый нос, у того – жирное брюхо. Невольно проводишь по своему гладкому и подтянутому животу. Ты идеальна. И тебе противно от себя самой. Как бы ты хотела быть уродиной, чтобы все перестали считать тебя небесным ангелом. Ты – гниль. Никто не знает, каким способом ты заработала деньги на первый альбом, но тот олигарх никогда не забудет запуганную девчушку с ангельским личиком. Ты пробуешь забыть свои омерзительный поступок, но подсознание отказывается вычеркивать тот вечер, вырисовывая самые мелкие детали, как сквозь лупу.
Ты хочешь убежать от пристального взгляда похотливых мужланов, но ты улыбаешься.
До выступления десять минут, целая вечность.
В просторной гримерке вокруг тебя толпятся и жужжат десятки визажистов, сзади на стуле сидит твой жирный продюсер и что-то говорит, но ты неотрывно смотришь на весело улыбающуюся блондинку с голубыми ледяными глазами, замечаешь, как дешево это смотрится. Ты бы ни за что не поверила в такую улыбку, но все верят, значит, дело в тебе.
В дверь пытаются вломиться мухи-журналисты, настоящие стервятники, но охранники уверенно держат их на расстоянии.
Гример в сотый раз говорит слова восхищения твоей идеальной фигурой, но не знает, что последние три недели ты ничего не ела кроме слабительных таблеток и воды из-под крана.
Как кандалы, на тонких запястьях красуются широкие и такие тяжелые браслеты.
Тебе хочется выть, но ты улыбаешься.
Ну вот, тебе пора на сцену.
Дорога оказалась длиннее, чем ты думала. Гул зала слышен за километр. Свет потух. Ты вышла на сцену, и все прожектора повернулись в твою сторону, протыкая холодным светом насквозь. Тебе так сейчас одиноко…. Чувствуешь себя пятилетней девочкой, а зал такой чужой и беспощадный…
Воцарилась гробовая тишина.
Ты никогда не пела грустных песен. Просто не хотела. Но не сегодня, потому что это – твой последний шанс. Больше не будет возможности высказаться. Ты переступишь через себя, перечеркнешь все принципы, забудешь страхи…ради НЕГО.
И вот зазвучали первые аккорды плачущей гитары, неслышный шепот барабанов. Сердце болезненно сжалось…должно получиться.

What you don't know
Is that your scars are beautiful
What you don't know
Is your imperfections are what make me whole
What you don't know
Is our borrowed time
Cause I can't speak whenever you're around
And it's not like me to hide behind a wall
And it's not like me to fear the fall

«Ты не знаешь, что для меня ты – идол. Прошу, услышь меня. Мне так нужно, чтобы ты знал, что единственное светлое пятно в моей гнусной жизни – это блеск твоих черных глаз. Прошу, услышь….»

What you don't know
Is that I lie awake
Wishing you were here tonight
What you don't know
Is that I loved you long before we were alive
Cause how would you know, how could you know
So now I'm gonna tell you everything

«Небеса, умоляю Вас, услышьте меня, Небеса, прошу…пусть он узнает, что я его люблю, по-настоящему, всем своим избитым сердцем.
Умоляю…»

What you don't know
I have studied the way you walk
What you don't know
Is I've already kissed you in the shadows of my heart
What you don't know
Is that you're poetry
If you turn around there's someone you won't see, yeah
And it's not like me to hide behind a wall

«Все время, слышишь, я постоянно ищу тебя в толпе, твои глаза преследуют меня. Я не могу жить без тебя, а ты даже не узнаешь об этом. Мы так одиноки в этом огромном и чужом мире, я стану твоей жизнью, слышишь, я не позволю одиночеству забраться к тебе в сердце. Слышишь, я рядом….»

What you don't know
Is that I lie awake
Wishing you were here tonight
What you don't know
Is that I loved you long before we were alive
Cause how would you know, how could you know
So now I'm gonna tell you everything
What you don't know
What you don't know

What you don't know
Is when the moon and the sun collide
The morning comes
This time I won't be afraid to try.

Музыка все тише. Надежды нет…. Он не узнает. Ты одинока. Кулачки невольно сжимаются.
«Будьте все прокляты!»
Свет от прожектора скользнул по залу. Ты не могла не заметить этих черных, как сама ночь со всеми тайнами и очарованием, глаз…он здесь, он слышал, он знает….
Его хищный взгляд буквально прощупывал твою фигуру, скользил по изящным изгибам, снимал легкое платье….
Всего лишь кукла…всего лишь.
Чья-то светловолосая голова легла ему на плечо…другая…. Его оскал в твою сторону, и полный нежности взгляд для нее….
Слезы... ты так их боялась, потому что это единственное живое и теплое, что в тебе осталось. Если ты их выльешь, останется лишь пустота. Первая чистая, словно горный хрусталь, капля скатилась…мокрая за ней соленая дорожка…. Начало окончательной смерти души.
Вторая капля…третья…

What you don't know
Is that I lie awake
Wishing you were here tonight
What you don't know
That I loved you long before we were alive
Cause how would you know, how could you know
So now I'm gonna tell you everything
What you don't know

«Глупая кукла, жалкое ничтожество, думала, что он видит в тебе Человека…глупая…глупая…тряпка».
Барабан перестал шептать, плач гитары прекратился, прожекторы потухли, и включился основной свет.
Мертвая тишина.
Слезы кончились. Теперь ты погубила последнее, что давало тебе надежду на излечение, что делало тебя похожим на живого человека…
Зал поднялся на ноги, и на тебя обрушился шквал аплодисментов. На секунду тебя оглушило, ты закрыла глаза.
Он медленно встал с места и пару раз хлопнул в ладони, а хищная улыбка все играла на губах.
К тебе поплыло алое море ненавистных роз. Ты даже не утруждала себя и бросала их на пол. Вскоре перед ногами образовалась огромная куча, которую ты бы с радостью сожгла, и вдруг букет белоснежных касабланок…знакомый до крови на губах запах сакуры…ты медленно подняла глаза, и сердце перестало биться…он…стоит перед тобой, протягивая любимые цветы…он…
Снова животный взгляд хищника на жертву, похотливое желание в прекрасных черных глазах…кукла…всего лишь красивая игрушка.
Последняя слеза, погибающая на впалой щеке. Рука судорожно сжимает стебли ни в чем не повинных цветов….
Хочешь умереть, но только улыбаешься, смотря на его удаляющуюся фигуру. Хочешь броситься вперед, обхватить его спину и никогда не отпускать, прижаться к нему и почувствовать тепло его тела…но ты улыбаешься…
Ты бежишь за сцену, чтобы не видеть той нежности, с которой он обнимает светловолосую девушку.
Перед тобой стоит сияющая «подруга» и протягивает шикарный букет алых роз. Она счастлива, потому что рядом с ней есть тот, кто помог ей забыть разбитую любовь и начать снова дышать, а вот ты одна…поэтому до сих пор не смогла оправиться после того удара в самое сердце…
- Этот трюк со слезами – просто класс! – хочется врезать ей по лицу, чтобы она почувствовала хотя бы тысячную дольку той боли, что съедает тебя изнутри, но ты всего лишь улыбаешься, сжимая кулаки.
- Это лекарство такое, капаешь в глаза, и когда тебе нужно, слезы льются.
- Как называется?
-…Не важно.
- Кстати, Он здесь… - она виновато опускает глаза.
- Правда? – искреннее удивление. Потрясающая актриса, пытающаяся сыграть счастье. - Я и не заметила.
Ты уходишь от нее и выкидываешь паршивые розы за ближайшим углом, а руки стискивают стебельки белоснежных касабланок. И так одиноко…так пусто и больно, а глупая улыбка не сползает с лица.
«Трюк со слезами»…о да, всего лишь жалкий трюк, стоивший последней крохотной надежды на исцеление.
И вот ты на улице, вышла из черного входа, чтобы никто не видел. Садишься в спортивный новенький «Lamborghini» и едешь…вперед.
Стрелка спидометра зашкаливает за 180км/ч, а тебе все мало…быстрее…быстрее…встречные огни фар, фонарей и светофоров, а тебе плевать. Дальше…быстрее…
Богом забытая кафешка на выезде из города, зажатая супермаркетом и заводом с обеих сторон.
Убогая обстановка, облупленные столы, порванные обои, а ты и не заслуживаешь большего, здесь твое законное место. Зверский голод просыпается в тебе, так хочется запихнуть в себя столько еды, чтобы этот проклятый живот перестал ныть, но…
- Текиллу, лайм и соли. – ты ведь на диете. Ты обязана выглядеть безупречно и следить за фигурой.
Засыпаешь на указательный палец ровную дорожку соли, наливаешь текиллу. Чувствуешь некое отвращение. Черное платье не закрывает идеальных ног, привлекающих даже здесь излишнее внимание. Тонкие губы, выкрашенные в цвет венозной крови, кривит улыбка. Залпом осушаешь стопку, закусываешь дольку лайма и слизываешь с пальца соль. Обжигающая жидкость бьет в голову, желудок и горло горят огнем. Нет долгожданного забвения даже после выпитой бутылки этой дряни. Нужно было брать вино, горе любит топиться там.
До тебя доносятся звуки плохо настроенного пианино. Ты поворачиваешь голову. На маленькой сценке стоят несколько молодых парней. К звукам музыкального инструмента добавляются легкие биты битбокса, стук барабанов, темп увеличивается.

Ты не любишь грустные песни, но сейчас ты неподвижно сидишь и слушаешь плачь разбитого сердца, да и хип-хоп тебе не по душе, ведь правда – это больно.
Ты не смотришь на дешевую одежду выступающих, на их небритые лица, ты видишь лишь горящие жизнью глаза. Чего нет у тебя.

Казалось время дождей давно уже закончилось.
Где эти дивные сны? Где эти тихие ночи?
Твои духи манят, сладкие ароматы,
Пожар твоих губ со вкусом рома и мяты.
Я разрываю связь и рву тонкие нити.

Ирония судьбы? Когда ты в первый и единственный раз его поцеловала, он сказал, что твои губы обжигают, словно ром и мята. Ирония судьбы…нет, глупая шутка.

А я все питаю свои иллюзии,
И мысли о том же, мол
"Кем мы стали?, На кого стали похожи?"
И глаза до боли устали
Искать похожую душой на тебя…

Чертовы слова, чертово кафе, какого дьявола ты приехала именно сюда? Грудь сдавливает огромная ледяная глыба, на подобие той, что рисуют в учебниках по географии. Цветы все еще в руке, словно приросли. В эту минуту ты их ненавидишь, но они ни в чем не виноваты. Ты теперь питаешь физическую зависимость к этому букетику и только потому, что он от него. Глупо, без спора, но жизненно необходимо.
«Жизнь – ловушка, а мы – мыши.
Иным удается сорвать приманку и выйти из западни, но большая часть гибнет в ней, приманку разве понюхают. Глупая комедия, черт возьми!»
Кто же это сказал? Точно, Белинский. И как же он был прав. Вот только с тобой немножко иначе. Ты изначально знала, что в твоей западне нет сыра, но пошла туда из-за блеска металлической оправы в темноте, потому что идти тебе больше некуда. А знаете, каково это, когда идти больше некуда? Это мучительно.
Ты продолжаешь пить, теперь вино, потому что «…в розовой дымке душа не видна…», ты отчаянно жаждешь потери сознания, забвения или что-нибудь в этом роде, но сегодня не твой день.
В отражении напротив висящего тусклого зеркала снова на тебя смотрит улыбающаяся блондинка. Такое правильное лицо, идеальные аристократические черты…так и хочется его расцарапать, испортить, испоганить, изуродовать…

Я хотел быть к тебе еще ближе,
Я хотел сохранить все твои слова.
Где ты сейчас? Я тебя не вижу,
Я все мысли о тебе пополам сломал.

Ровно дыхание поющих, будто не они сейчас читали рэп. Ты не хлопаешь. Ты знаешь, что никто и никогда…да плевать ты на всех хотела, ты знаешь, что Он никогда не скажет тебе подобного. Всего лишь кукла…а ты хотела, чтобы он смог принять тебя как человека, но разве можно на это рассчитывать, когда у тебя такая кашемировая гладкая кожа, идеальные пропорции тела, такие мягкие светлые волосы, настоящее жидкое золото, а в глазах живет небо…
Перед глазами до сих пор стоит его полный нежности взгляд…не для тебя. Телефонный звонок вывел тебя из транса. Звонит продюсер.
- Сегодня у тебя встреча с тем олигархом.
- Зачем?
- Нужны деньги для нового альбома, пойми.
- А ты что делаешь? – Да, что ты делаешь, чтобы раздобыть эти деньги?
- В ресторане.
«Ублюдок, тварь, я ноги раздвигаю не для того, чтобы ты шлялся по клубам с проститутками. Я тебя ненавижу! Я убью тебя! Знал бы ты, как меня тошнит от тебя и твоих жирных олигархов!»
- Хорошо…
- И одень что-нибудь откровенное.
«Будь ты проклят! Превратил меня в шлюху, жалкая скотина. Ты растоптал меня!»
- Ладно, одену…

Больно.
Будто лезвием бритвы по коже.
Противно.
Будто ногтями по стеклу.
Нелепо.
Словно снег в пустыне.
Одиноко.
Словно путник в дороге.
Черно.
Словно маркером по белой бумаге.

И так сложно. Так сложно. Так хочется выть, как волк на луну.
Садишься в автомобиль и летишь по трассе вперед.
Ты мчишься, ветер больно бьет в лицо.
И ты знаешь, что происходит в твоем организме. Выброс адреналина в кровь, желание смеяться, дрожание в руках и ногах, выработка серотонина – гормона счастья. Ты должна быть счастлива…но нет…
Глотаешь живительную желтую таблеточку экстези, запиваешь ее водой…
Ты смеешься, как сумасшедшая. Истерия накрывает тебя волной. Из глаз текут слезы, но не те, что час назад, а просто соленая вода, как брызги в море.
Ты презираешь себя за малодушие…
Стрелка спидометра уже достигла 220км/ч, уши заложило, а ты все смеешься, а слезы все льются и льются…
«…самый темный час – перед рассветом…»
Только вот рассвета в жизни твоей не будет больше.
Спиртное бьет в голову. Слепящий свет фар встречной машины.
Широко распахнутые голубые глаза…
Мрак…
Ты мечтала жить в его объятьях, а умерла в плену одиночества. Глупая, ты еще и мечтала о чем-то.
Его имя слетает с губ…
Холод.

Что это? Ты не умерла? Там, впереди, предрассветные сумерки, резкий обрыв, а внизу тихое и спокойное Море, выбрасывающее на скалы, словно балласт, пену и волны.
Долгожданный покой на Берегу Неба, но этого пока ты не знаешь…

3 глава

- Долгожданный покой на берегу неба, но этого пока ты не знаешь…
- Это все?
- Да.
- Грустно. Мне не понравилось. – Вынес он свой вердикт.
- Мои сказки, как хочу – так и рассказываю. – Буркнула я.
- Ладно-ладно, - он примирительно вскинул руки, - не парься. Я полетел, а то время поджимает.
- Давай, вали, я тебя не держу.
Он мило улыбнулся, черт, знал бы, как сильно я это не люблю!
И снова пустота.

А где-то далеко, Между Небом и Хаосом, там, где Бесконечность теряет свое могущество, на обрыве сидит одинокая светловолосая девушка, которая ждет своего черноглазого ангела.