Бета: Однохвостый Барс
Глава 15. Решенные ребусы неожиданной страсти.
Никакая страсть не околдовывает человека,
как любовь или зависть.
Фрэнсис Бэкон
Ненависть – активное чувство недовольства;
зависть – пассивное, нечего удивляться тому,
что зависть часто переходит в ненависть.
Иоганн Вольфганг Гете
- Красный, сегодня показ.
- И? - лениво протянул собеседник на другом конце провода.
- Не смей ничего делать Мику, - безапелляционно заявила розововолосая девушка, садясь в машину и заводя мотор.
- Это все зависит от того, успеешь ли ты перевести деньги до семи вечера или нет.
- Успею. А как моя просьба? Я могу увидеть досье Карин?
- Конечно, - буквально промурлыкал ее босс. В его мягком, переливающемся баритоне так и слышалась насмешка. – Оно уже у тебя на столе. Кстати, не советую сразу срываться с места. Она та еще штучка.
- Хорошо, - проговорила Сакура, а секундой позже добавила. – Спасибо.
* * *
Сай расхаживал по комнате, смутно напоминавшей кабинет. В правом углу этого странного помещения притаился стеллаж с множеством папок. Из-за загруженных ровными рядами документов виднелась стойка с дисками. Все они были пронумерованы и тщательно подписаны ровным почерком. А вот левый угол этой комнаты представлял собой так называемый творческий беспорядок. Нагромождение разнообразных картин, набросков соседствовало с тюбиками краски и банками с растворителем. Многие зарисовки, в огромном количестве представленные здесь, напоминали беспорядочную мазню ребенка, в других же угадывались силуэты и образы знакомых всем городских пейзажей.
Темноволосый мужчина никак не мог сосредоточиться на чем-то определенном. Его руки тянулись то к недавно появившейся на стеллаже папке, то он подходил к мольберту и начинал чертить на еще почти пустом листе бумаги. Сай непроизвольно сравнивал эту белизну с его жизнью. Он так же чертит в своей жизни новые линии, соединяя и разъединяя их, а если присмотреться, то получится еще одна картина… Картина, над которой он трудился всю жизнь. Картина, которую он никогда не увидит…
На столе задребезжал телефон, и мужчина схватился за него, будто это могло спасти ему жизнь.
- Здравствуйте, Макляйн-сан, - раздался в динамике голос намедни нанятой няни.
- Здравствуйте, Эльда-сан. Что-то случилось? – обеспокоено поинтересовался темноволосый мужчина, встревожено взглянув на часы.
- Нет, все хорошо, - поспешно заверили его на другом конце провода. – Вы просто просили позвонить, если не приедете к двум.
- Ах, да…- запоздало вспоминая утреннюю просьбу, хлопнул себя по лбу Сай. – Совсем забегался, извините. Эльда-сан, я, скорее всего, задержусь, поэтому не могли бы вы побыть с детьми до вечера?
- Конечно же, но оплата…
- За деньги не волнуйтесь. Получите двойной оклад. Главное проследите за Яхико и Акиро. До свидания, – скороговоркой произнес Пустой, прежде чем положить трубку.
Раньше мужчине не приходилось думать о жизни. Сай был лишь опытным игроком, ставящим свою пустую жизнь на кон. Пан или пропал… Но теперь он понимал Ино, ушедшую из бизнеса, едва она узнала о прибавлении. Дети были ответственностью. Они невольно заставляли думать о себе, но в то же время сердце начинало счастливо отстукивать свой вечный ритм. Кто-то ждет его дома… Пусть мальчишки не привыкли и чураются его. Пусть проигрыш стал недозволителен, как аксиома, но это того стоило. Забытое ощущение семьи и тепла, идущего изнутри, было в миллионы раз дороже.
Телефон на столе вновь ожил, призывая Пустого к вниманию. Мужчина резко поднял трубку, чтобы услышать глухой знакомый голос.
- Мы нашли улики. Айсберг станет хорошим языком, если сможем взять живым.
Сай, тихо хмыкнув, произнес, пресекая любую попытку неповиновения:
- Все его данные мне. Никаких попыток захвата не применять. Он мой. Спасибо, Жук.
«Никто не должен вмешиваться. У меня личные счеты с Вишней», - добавил про себя темноволосый мужчина, возвращая трубку на место.
* * *
Карин, лениво потянувшись на кровати, бросила взгляд на прикроватную тумбочку. Электронные часы, мигая чуть красноватыми цифрами, показывал два. Нда… Ранний подъем не был ее сильной стороной. Она скорее могла целую ночь гулять, чем встать в шесть. Воспоминания вчерашнего вечера приятно согревали сердце, заставляя жмурить глаза. Да, свою роль она сыграла просто божественно, за что получила лучшую награду после вечера, проведенного в официальной обстановке. Когда-то, давно, она радовалась той холодной учтивости, коей ее сполна одаривал Саске. Теперь же это было выбившей плешь привычкой, не доставляющей и половины удовольствия, как от ТАКИХ ночей… Расслаблено поведя плечами, Карин ухмыльнулась, вспоминая себя пять лет назад.
5 лет назад
Огненно-рыжая, почти красноволосая девушка двадцати лет сняла свои очки и, бросив разъяренный взгляд на розововолосую, что весело разговаривала с Ино, начала их протирать. Судя по заговорческим улыбкам, девушка делилась своими успехами на любовном поприще. В просторный кабинет, где обитали сотрудницы Цвета Нации, работавшие под прикрытием Учиха Инкорпорейтед, заглянул чернявый парень. Едва темные глаза заметилии нужную фигуру, как в них появилась искренняя радость и неподдельный восторг.
- Сакура, подойди, - произнес Саске, тепло улыбнувшись.
Девушка, чмокнув подругу, заторопилась на выход. Обернувшись у двери, она помахала рукой и вышла.
Карин, негодуя, уставилась на освободившееся место, краем уха услышав треск. Чуть позже, когда сиюминутная ярость сменилась показным спокойствием, девушка осознала, что держит в руках две половинки когда-то целых очков.
- Нет… Саске-кун, - тихо проговорила Карин, выбрасывая ломаную дужку, - Ты будешь моим… Я не отдам тебя этой девчонке, как и все остальное…
Наше время
Да, тогда она была совершенно другой, но сейчас Саске стал доступной, пусть все так же ледяной, картой… Поэтому…
Улыбнувшись своим мыслям, Карин открыла ящик и достала фото… У нее есть новая игрушка…
* * *
Нейджи еще раз посмотрел на вырезку из газеты. Глаза внимательно скользили по нечеткой фотографии какого-то сверхшустрого папарацци.
«И откуда только пронырливые акулы пера все узнают быстрее, чем даже событие произойдет?» - искренне недоумевал мужчина, зачитывая небольшую заметку в свежем выпуске.
- Значит Сай Макляйн… - бормотал Нейджи, делая пометки в лежащем рядом блокноте. - Интересно… Интересно… Что же примечательного в этой темной лошадке? Всего лишь начальник отдела охраны в корпорации, принадлежащей Учиха… Почему пришел именно он, а не обычный телохранитель?
Встав из-за стола, темноволосый мужчина потянулся, расправляя широкие плечи, затекшие от долгого сидения за столом.
В дверь постучали, и Нейджи, поправив почти сползшие с бедер свободные штаны, приоткрыл деревянную оградительницу его покоя. В коридоре в нерешительности переминаясь с ноги на ногу стояла Хината. Едва фиалковые глаза девушки скользнули по обнаженному торсу брата, как на щеках заиграл едва заметный румянец.
- Нейджи-нии-сан, - смущенно начала кузина, пытаясь смотреть куда угодно, только не на полуголого брата, - нам нужно поговорить.
Едва кивнув головой, молодой мужчина посторонился, пропуская в свою обитель сестру. Указав рукой на диван, темноволосый красавец сел, прикидывая в уме, что же такого хочет поведать ему младшая, что так трясется и смущается.
Присев на самый краешек кровати, Хината, смущенно затеребив штанину, осмелилась слегка приподнять глаза.
У Нейджи перехватило дыхание, пока лиловые глаза сидящей напротив девушки карабкались по его мускулистому прессу, плавно переходящему в накачанную грудь. Знала бы Хината, как он хотел испить пряный мед ее губ… Судорожно выдохнув через сжатые губы, Айсберг еще раз напомнил себе, что она - его сестра, а он – ее брат. Она хотела лишь поговорить, да вот только сложно было сосредоточиться, пока взгляд украдкой пытался погладить приятную выпуклость груди, или оценить изгиб длинной шеи…
- Нейджи-нии-сан, - резко начала девушка, показалось, будто она сама испугалась своих слов.
- Я… - уже тише продолжила темноволосая чаровница, - я хотела тебе сказать…
Слова тихими переливами мелодичной песни раздавались в тугой вате, заложившей уши сидящего напротив. Он смутно понимал, что Хината что-то бормочет. Его обычно бесстрастный взгляд приковало к себе чуть выглянувшее из-под домашнего топа черное кружево белья.
- Я… понимаешь… - пыталась объясниться девушка, но будто не находила слов. И вдруг, зажмурившись, Хината выпалила:
- Я встречаюсь с Кибой-куном, мне хотелось бы, чтобы ты перестал так критично относиться…
- С Кибой? – хрипло переспросил Нейджи, не до конца понимая, что только что произнесла сестра. – Что с Кибой?
- Я… - залопотала Сирень, пытаясь вернуть исчезнувшие мгновения смелости, - встречаюсь с ним…
После этих слов в глазах Нейджи померк последний свет, дававший хоть какую-то надежду. Она с другим. Вот только внутреннее Альтер-эго не могло смириться с этим позорным проигрышем…
- Не смей встречаться с этим собачником! – будто выплюнул мужчина, хватая сестру за хрупкое запястье.
- Н-н-о.. по-ч-е-му? – запинаясь от удивления пробормотала девушка, растерянным взглядом всматриваясь в такие похожие на ее очи.
Но ответа она так и не услышала. Тот, кого все звали ледяным Айсбергом за железный самоконтроль. Тот, кто прятал любую эмоцию под циничной маской равнодушия, сейчас сорвался. Неприступную плотину безразличия снесла волна так долго сдерживаемого желания…
Не контролируя себя более, темноволосый мужчина дернул за тонкое запястье растерявшуюся красотку на себя. Не ожидая подобного поворота, Хината тихо вскрикнула, инстинктивно упираясь хрупкой ладошкой в широкую грудь брата. Дальнейшее возмущение утонуло в голодном поцелуе, которым щедро одаривал ошеломленную сестру Нейджи. Какой приказ?! Какая Вишня?! К черту расследование! Для него осталась лишь опьяняющая сладость податливого рта и приятная хрупкость тела. Но сладостные мгновения миновали, сметенные бурей возмущения пришедшей в себя девушки. Рука, неожиданно больно и резко ударившая по груди, заставила мужчину отстраниться и сдавлено зашипеть.
- Ты… что делаешь?! – борясь с истерическими нотками, взвизгнула Хината, пытаясь вывернуть скованное стальным захватом запястье.
- Я… позволь… - только и смог прошептать Нейджи, придвигаясь ближе и легким движением опрокидывая девушку на спину.
Хината взбрыкнула, как норовистая лошадь, но куда ей до сильного кузена, что жестоко, но в то же время нежно удерживал заведенные за голову руки и ласково скользил языком по шее.
- Не надо, пожалуйста, - молила Хината, взывая к разуму родственника, но тот был глух к ее словам.
Его рука уже скользнула вниз, спуская тугой топик вместе с дымчатым кружевом с пышной груди…
Приподняв взор затуманенный белоснежной пеленой страсти, мужчина едва не застонал от желания, жжением отдающим в паху. Эта нежная кожа цвета свежих сливок, розоватая плоть соска, которая будто требовала отведать его… Нейджи склонился к нему и неторопливо обвел языком, в то время как свободная рука нетерпеливо спускалась ниже, ища молнию домашних брюк.
- Нии-сан, стой! – истерично завизжала Хината, предпринимая очередную попытку вырваться из властных рук.
«Нии-сан…» - Нейджи медленно повторил про себя… «Нии-сан…» - глаза распахнулись, и он увидел растрепанную сестру, лежащую под ним. В уголках сиреневых глаз скопились слезы, готовые вот-вот сорваться с ресниц. Искусанные губы припухли. Домашний топ стянут вместе с бельем вниз, оголяя аппетитную грудь, а его рука, бесцеремонно расстегнувшая молнию, пытается забраться…
Молодой мужчина отшатнулся, в недоумении уставившись на свои руки. Рядом завозилась Хината, поправляя сбившийся наряд. Нейджи бросил взгляд в сторону и протянул руку, пытаясь успокоить кузину, но она с ужасом, застывшим в ясных глазах, отшатнулась от помощи. Это стало последней каплей, и молодой наемник, схватив с кресла футболку, рванул на улицу. Ему нужно подумать.
Отредактировано Ракель (2010-07-12 18:41:13)
